– Что смурной – пихнул меня в бок Будённый. – Не понравилось?

– Нет – честно ответил я.

– А почему? – тут же насторожился Будённый.

– А потому что ваши инженеры и пилоты слишком восторженно отзываются о своих самолётах, абсолютно не интересуясь, что происходит за границей. А то, что вы отстаёте, лет на десять…как минимум они и не думают. Бредят какими-то рекордами и перелётами. Вот зачем это вам? А об удобстве лётчиков и пассажиров инженера имеют вообще смутное представление. Даже туалета нормального на поле нет. Так будущую войну вы не выиграете. Вот я и думаю, может я зря с вами связался? – грустно вздыхаю я.

– Ты это… давай не спеши. Поехали к тебе, объяснишь мне про свой пулемётвоз – почесал нос, а потом поправил усы тут де погрустневший Будённый.

– Вы сначала должны решить, возглавите или нет фронтовую разведку? Вот тогда и будет смысл разговаривать… – Сначала научитесь лучше строить вардо[14], вместо ваших…тачанок. Толку больше будет – после продолжительного спора я перешёл я на другую тему. – Вы знаете, почему зачастую раньше заканчивались войны?…

* * *

Следующий день. Кремль. Заседание расширенной комиссии.

Перед тем как смотреть достижения отечественной авиапромышленности решили провести расширенное заседание. Уж очень много накопилось разных вопросов, и надо было срочно принимать по ним какие-либо решение. Обострилась и борьба между правыми и Сталиным и Кº, сразу после разгрома троцкистов.

Схватка продолжалось уже час, но Сталин пока только слушал, не вступая в дискуссию. Увы, но его сторонники проигрывали. Им часто не хватало компетенции и конкретики.

– Мы всё понимаем, что тяжёлое положение в стране, но нельзя так резко менять планы. А с американцами? Мы ведь уже согласовали наши поставки сырья и продукции… А тут вы со своими предложениями. И теперь надо абсолютно всё менять. Как так можно? А где я тогда вам возьму деньги в бюджет? У нас и так дефицит почти в полтора миллиарда[15] – гневно Рыков. Это стали чуть ли не дежурные выражения председателя Совнаркома СССР на каждом заседании. – Отменили контракт с Фордом, тогда давайте заключим контракт с «Дженерал Моторс» модели «Шевроле». Они предложили продажу технической документации и лицензии на выпуск шевроле из поставляемых в кредит авточастей – двенадцать с половиной тысяч машин в год.

– Правильно. А то стыдоба. С нашими двенадцатью тысячами машин в стране на сегодняшний день, мы на сороковом месте в мире. А в САСШ их почти двадцать пять миллионов – поддержал Оболенский Рыкова.

– Американцы не всегда честно выполняют контракт. Да и мы только заключили в прошлом году контракт с фирмой «Геркулес» на поставку оборудования, двигателей, запчастей и инструментов. Плюс большой контракт с чешскими автомобильными фирмами. Скоро так же договоримся и со шведами. Триста двигателей уже купили – отбивается от насевших Куйбышев.

– Всё это потому товарищи, что мир очень быстро меняется. А наши ответственные работники плохо работают за рубежом. Обратите на это внимание, товарищ Томский. Так же товарищ Уборевич. Разберитесь с военными атташе, они нам поставляют очень устаревшую информацию – тихо с места произнёс Сталин.

После продолжительных споров Сталину и Кº пришлось уступить в некоторых экономических вопросах. Зато он настоял на частичном закрытии «эстонского окна» стараясь не задеть интересы ОГПУ, в ужесточении проверок вывозимых товаров в связи с расследованием дел Ягоды и Петерса. Уже арестовано более сорока человек, но следствие продолжается. Сталин ещё раз убедился в правоте грека, что многие его товарищи кто долго жил за рубежом, отстаивают далеко не интересы СССР. «Надо бы получше поинтересоваться их зарубежными счетами, заодно и бюджет поправим. А золото мы и мелкими партиями переправим через грека, когда надо будет» – дал себе зарок генсек.

– Давайте обсудим вопрос. Что мы будем делать с нашими товарищами, кто запутался и кого обманул Троцкий? Нельзя же их вечно держать под арестом – Осип Пятницкий. Сейчас он курировал кадровую политику при назначении советских чиновников.

Постановили выслать их за границу[16]. – Я предлагаю не просто их выслать, а дать им партийное задание. Пусть покажут чего они стоят и принесут пользу нашей стране. Кто справится, вернём – внёс предложение Сталин.

– Что конкретно вы предлагаете? – вступил в полемику Бухарин.

– Мы уже направили небольшую группу в Иерусалим. Некоторых можно направить туда для усиления. Большую же часть выслать на Карибские острова. Они должны перехватить нелегальную торговлю алкоголем, а полученную прибыль направить на закупку в Америке нужное нашей промышленности. Часть товарищей направим в Венесуэлу. Они должны организовать там нефтяную компанию. Сейчас там активно начали работать англичане, вот пусть у них и поучатся. Может, удастся закупить через них передовое бурильное и перерабатывающее оборудование. Кроме этого в Венесуэле добывается много золота, серебра и других, так нужных нам ископаемых – удивил всех Сталин.

– Это поэтому вы отказались в СССР поддержать антиалкогольную компанию? – переспросил Ларин-Лурье.

– Мало нам контрабанды наркотиков, так вы хотите, что бы у нас ещё и бутлегерство как в САСШ появилось? – повторил на свой лад вопрос грека Сталин.

– Почему вы так решили? – Ярославский «главный безбожник» страны. С его «легкой руки» развернутая компания сочетала административный запрет на водку и «живое творчество» масс, в котором даже Христос описывался алкоголиком. Емельян Михайлович Ярославский (урождённый Миней Израилевич Губельман)[17] с 1925–1943 годах – председатель Центрального совета Союза воинствующих безбожников.

– Потому что ваша компания плохо проработанная. Я не спорю насчёт самогоноварения… но вот остальное очень плохо, товарищи. Только одними радикальными мерами мы ничего не добьемся. Вам надо ещё качественнее проработать этот вопрос и посмотреть, как это сделано в других странах. Подготовьте расширенный доклад для ЦК. Вам же товарищ Уборевич, подготовить списки специалистов… из наших бывших. Увольняемых сейчас из Красной Армии, постараемся направить их советниками в Абиссинию – в конце ошарашил последним предложением Сталин.

Многие тут же с удивлением посмотрели на Сталина. Слишком за последнее время Сталин стал не «похожий сам на себя». Его взгляды из радикальных и нетерпеливых начали больше смещаться к центристским и поискам приемлемого компромисса. Не требовал Сталин и скорейшего сворачивания внутреннего НЭПА, в отличие от быстрейшего сворачивания концессий зарубежных компаний в стране[18].

Разбор военной темы был отложен. Там тоже возникло много проблем и изменений. Тем более новый начальник генерального штаба РККА Уборевич настаивал на изменениях принятых при Тухачевском. К вопросу решили вернуться после посещения Центрального аэродрома и в более узком кругу.

Глава 7